В нашем понимании термины гендер и пол имеют чёткие различия: второй относится к физиологическим особенностям индивида, а первый к социально выстроенной роли. Говоря словами Симоны де Бовуар: «Женщиной не рождаются, ею становятся.» Так в основном считают и марксистские феминистки, для которых угнетение не является прямым последствием наличия определенных физиологических особенностей, а скорее вызвано социальной ролью, которая приписывается обладателям этих особенностей.
Вернемся к основам
Безусловно существует огромное количество тонкостей, которые необходимо брать во внимание, чтобы понять как то, что большинство людей с физиологическими особенностями, присущими женщинам, рожают и воспитывают детей, повлияло на социальную роль индивидов с такими же физиологическими (или воспринимаемыми как таковые) особенностями. Четвертая международная резолюция 1979 года об освобождении женщин не претендует на передачу полной картины. Однако ясно, что наш анализ и стратегическая ориентация не совпадают с имеющимися у радикальных феминисток, для которых мужчины являются коренной причиной угнетения женщин и, следовательно, главным врагом.
Мы считаем, что ни пол, ни гендер не определяют того, как человек себя воспринимает. Вполне возможно в той или иной степени отказаться от применения одного или вообще обоих понятий, что многие люди и делают. Угнетение женщин обусловлено не нашим полом или биологическими характеристиками, а скорее тем, что общество делает нас ответственными за социальное воспроизводство, которое в свою очередь играет важную роль как в оплачиваемом, так и неоплачиваемом труде в «социально необходимое рабочее время», время, требуемое для поддержания производства в целях получения прибыли в условиях капиталистической экономики.
Социальное воспроизводство — это воспроизводство трудовой силы рабочего класса для реализации своей роли в капиталистической экономической системе. Часть этого социально необходимого труда происходит вне рынка труда в домашних условиях и непосредственно не покрывается заработной платой. Здесь имеется в виду не только физическое воспроизводство, но и базовое обучение, вскармливание детей, приготовление пищи, уборка, уход за детьми, больными и престарелыми. Более того, когда женщины пытаются найти работу на капиталистическом рынке труда, они часто попадают в ловушку занятости, основанной на традиционном женском труде, который рассматривается как неквалифицированная, малоценная и, следовательно, более низкооплачиваемая, чем традиционно «мужская» работа.
Марксистские феминистки обычно не применяют термин «патриархат», более того они выступают против его использования, так как такой термин утверждает концептуальное существования двух систем: патриархальной и «классовой» (или «капиталистической», в зависимости от того с каким марксистом какой традиции вы ведете диалог). Существует ряд исследований, раскрывающих теорию «двойных систем», в частности плодотворная работа Лизы Вогель под названием «На пути к единой теории» указывает на одно из возможных направлений движения и может стать основой для развития явно марксистской теории социального воспроизводства.
Это ни в коей мере не мешает также применять интерсекциональный подход в рамках марксистской концепции, где различные формы угнетения совместно существуют, усиливаются или противоречат друг другу, и в условиях которой у нас есть политическая обязанность оказывать поддержку угнетенным, работая с различиями и преобразуя их из слабых сторон в сильные.
Важно прийти к общему согласию по поводу этого аналитического подхода, так как он влияет на нашу политическую деятельность. Если угнетение женщин обусловлено социальными конструктами, то мы можем организоваться для их изменения, но если дело в биологических характеристиках, то у нас гораздо меньше вариантов действий.
Насколько мы понимаем, те, кто называет себя «гендерно-критичными», отвергают иные моменты и привязывают определение женщины напрямую к физиологическим особенностям. Обратите внимание, мы не используем термин TERF (с англ. —«исключающие трансгендерных людей радикальные феминистки») в данной статье, хотя некоторые трансперсоны и применяют его для обозначения тех, кто организовывается против них. Этот термин может сбить с толку, так как существуют радикальные феминистки, включающие в повестку трансгендерных людей, а также те, кто относит себя к социалистическим феминисткам и организуется на основе «прав по признаку пола», тем самым исключая трансгендерных и интерсекс-персон. Очень непродуктивно в попытках построить рациональный диалог с теми, кто может быть подвержен влиянию данных идей, использовать оскорбительный для них термин.
«Гендерно-критичные» люди также требуют особых прав для тех, кто родился с (или кому были приписаны, если «гендерно-критичные» персоны вообще предусматривают возможность существования приписанных характеристик, а не только запрограммированных изначально) физиологическими особенностями, которые определены как женские – это так называемые «права по признаку пола». Идти по этому пути опасно, хотя бы из-за того, что такие рассуждения подразумевают в отношении людей с другими физическими отклонениями, то есть людей с инвалидностью, интерсекс- и трансперсон. Плюс в этом нет никакой необходимости, так как мы не видим никаких гипотетических обстоятельств, при которых права следует предоставлять на подобной физиологической основе. Кроме того, в таких доводах «гендерно-критичных» людей есть скрытая политическая подоплека, согласно которой трансгендерные персоны якобы добиваются прав, отбирая их у цисгендерных женщин – что звучит как борьба за хлебные крошки вместо захвата всей чертовой пекарни.
Бинарности и детерминизм
Принятие гендерной бинарности – под которой мы подразумеваем то, что в природном и человеческом мирах существует лишь два пола и два гендера – и что пол, всем приписанный при рождении, всегда соответствует простым физиологическим характеристикам – тоже существенно ограничит наши политические горизонты. Существует множество авторитетных статей и исследований, согласно которым биологические науки находят гораздо большее количество доказательств обратного. [1]
Как было замечено нашими товарищами, прослеживаются параллели между обсуждениями в рамках этой темы и вопросами расы и биологических факторов. Левое движение не ставит под сомнение, что биологический детерминизм уже давно используется для оправдания империализма и расизма. Понятие «женских мозгов» нам представляется в ужасной параллели с «негроидными мозгами» и т. п. Необходимость мыслить за рамками бинарности основана не только на понимании биологических наук, но также и на сложных аспектах разных человеческих обществ. [2]
Феминизм в своих многочисленных формах всегда ставил под вопрос гендерные стереотипы, будь они о социализации детей, основанной на категориях розового и голубого, на выборе разных типов игрушек, досуга или учебы и работы, а также понятиях, какие навыки должны больше цениться и т.д.
Гендерная бинарность — наш общий угнетатель, особенно сосредоточенный на тех, для кого эта система – тюрьма, в которой их/наши ежедневные действия приводят к физическому и психологическому насилию в семье, на рабочем месте и в общественных пространствах. Это также приводит к отказу в удовлетворении основных потребностей или к предоставлению услуг только в случае соблюдения правил, умаляющих индивидуальность.
Краткая историческая справка
Гендерные идентичности вне бинарной системы существовали всегда. Гендерная идентичность не обязательно связана с сексуальной ориентацией. Но конструирование сексуальной идентичности более фиксированным образом при капитализме несомненно оказало влияние на транс-идентичность. Мишель О’Брайен объясняет это так в своей книге «Упраздним семью: семья рабочего класса и гендерное освобождение в капиталистическом развитии»: «В сфере проституции и сексуальных субкультурах города в процессе индустриализации люди ухватились за новые формы нарушения гендерных норм. Появился лексикон переодевания в одежду другого пола, поскольку вместе с цисгендерными секс-работниками по улицам Лондона, Амстердама и Парижа теперь гуляли другие трансфеминные гендерные девианты: Молли, Мэри-Энн, он-она дамы, «квинс». Они продавали буржуазии на улицах секс, бегали от полиции, участвовали в массовых беспорядках, регулярно устраивали драг-балы и работали в тех примерно двух тысячах борделей, специализирующихся на секс-работниках, которым был приписан мужской пол при рождении, разбросанных по всему Лондону.» Аналогичные наблюдения были высказаны, возможно, менее подробно, многими другими.
Между ранними теориями об идентичностях геев и лесбиянок и некоторыми теориями о транс-идентичности довольно сложные взаимоотношения. Вспоминаются, например теории Карла-Генриха Ульрихса, очень влиятельного немецкого писателя и активиста 1860 годов, который считал гомосексуальных мужчин представителями третьего пола – он именовал их «уранами» или «урнингами» (позаимствованное у Платона понятие из его размышлений о возможном существовании третьей категории жизни). Теории Ульрихса оказали влияние на Магнуса Хиршфельда, который основал революционный «Научно-гуманитарный комитет», добивавшийся декриминализации гомосексуальности в 1897 году (комитет получил лишь частичную поддержку от Немецкой социалистической партии до прихода нацистов к власти).
Эти идеи имели международное значение. Их влияние, к примеру во многом сказалось на английском утопическом социалисте Эдуарде Карпентере (1844 – 1929), который в свою очередь был партнером раннего социалиста Уильяма Морриса. Тем не менее данные теории уделяли основное внимание гомосексуальным мужчинам, как и роман Рэдклифф Холл «Колодец одиночества», опубликованный в 1929 году, который в целом не выходил за привычные рамки.
Самая ранняя зарегистрированная операция по смене пола была проведена в 1917 году. Подобные операции получили более широкое распространение в 1970-ые годы – Ян Моррис стала одним из ярких примеров – однако они обходились очень дорого и все еще оставались патологизированными. Греческая модель, то есть идея, согласно которой молодые люди пассивны и женственны, во многом влияла на гомосексуальную рекламную индустрию Британии вплоть до 1970-ых годов.
Мишель О’Брайен также говорит об особом положении темнокожих трансгендерных женщин: «Темнокожие трансгендерные женщины ярко выделялись среди квир-персон крупных городов США, начиная с конца 1950-х годов, что делало их наиболее уязвимыми к уличным домогательствам и насилию. Они служили постоянным собирательным образом, олицетворяющим девиантную странность (queerness) как для полиции, так и для мейнстримных геев и гендерных радикалов. Темнокожие трансгендерные женщины были почти полностью исключены из официального наемного труда, и вместо этого выживали за счет уличной проституции и преступности. Этих женщины, вероятно, было несколько сотен во многих крупных американских городах, но они выступали в качестве центральных фигур в более масштабном преступном мире тысяч пестрых люмпен пролетарских квиров, других выходящих за гендерные рамки девиантов, бездомных квир-персон, квиров-наркоманов, занимающихся проституцией и преступностью геев.» Несмотря на то, что наблюдения О’Брайен основаны на США, прослеживается ряд общих моментов с ситуацией в Великобритании и в других развитых капиталистических странах.
Важно отметить, что, хотя в движении ЛГБТ+ всегда присутствовали трансгендерные персоны, это было описано по-разному, а взаимоотношения между концепциями гендера и проблемами сексуальной ориентации имеют свои значительные сложности. Как трансгендерные люди, так и другие представители ЛГБТ-движения замечают, что многие аргументы, которые были направлены против ЛГБТ-движения в целом, в настоящее время в первую очередь нацеливаются на транс-людей, особенно в сфере прав молодежи.
Анализ масштабов угнетения трансгендерных персон
Давайте начнем с серьезного рассмотрения ключевых статистических данных о психическом здоровье трансгендерных людей. Хотя эти данные сформулированы с точки зрения оценки уровня психического здоровья, на самом деле они содержат информацию о том, как чужие действия оказывают крайне негативное влияние на жизнь трансгендерных персон.
· Более 4 из 5 (83%) молодых трансгендерных людей сталкивались с обзывательствами и словесным насилием, 3 из 5 (60%) подвергались угрозам и запугиванию и более чем треть (35%) молодых транс персон испытывали физическое насилие. (Youth Chances 2014 год, размер выборки – 956 человек)
· Более четверти (27%) пытались покончить жизнь самоубийством, а 9 из 10 (89%) задумывались об этом. 72% хотя бы один раз причиняли себе вред. (Youth Chances 2014 год, размер выборки – 956 человек)
· 2 из 5 (41%) трансгендеров подверглись нападениям или угрозам насилия за последние пять лет. (Опрос FRA LGBT 2012 год, размер выборки – 813 человек)
· Только за последний год 2/3 (65%) трансгендерных людей подверглись дискриминации или преследованию из-за своей идентичности. Больше трети (35%) не выражают свою гендерную идентичность через внешний вид опасаясь нападений, угроз или преследования. (Опрос FRA LGBT 2012 год, размер выборки – 813 человек)
· Почти 3 из 4 (70%) транс персон избегают посещения определенных мест и попадания в некоторые ситуации из-за страха подвергнуться нападениям, угрозам или преследованию. (Опрос Trans Mental Health 2012 год, размер выборки – 889 человек)
· Больше половины (55%) сталкивались с негативными комментариями и поведением на месте работы из-за своей транс идентичности. (Опрос FRA LGBT 2012 год, размер выборки – 813 человек)
· Каждый четвертый трансгендерный человек указывает, что подвергался дискриминации на работе. (Опрос FRA LGBT 2012 год, размер выборки – 813 человек)
· Больше половины (44%) трансперсон скрывают свою гендерную идентичность на месте работы. (Опрос FRA LGBT 2012 год, размер выборки – 813 человек)
· Почти половина (48%) трансгендерных людей в Великобритании хотя бы раз пытались покончить жизнь самоубийством, и 84% задумывались об этом. Более чем у половины (55%) когда-то была диагностирована депрессия. (Опрос Trans Mental Health 2012 год, размер выборки – 889 человек)
· Больше половины (54%) трансперсон сталкивались с отказом лечащих врачей предоставлять им медицинскую помощь из-за недостаточной осведомленности об аспектах здоровья трансгендерных людей. (Опрос Trans Mental Health 2012 год, размер выборки – 889 человек)
Мы располагаем гораздо меньшим объемом информации о первопричинах таких данных: о масштабах насилия или принуждения следовать гендерным нормам в семье, об уровне дискриминации и изоляции на рабочем месте, о том, как сильно влияет отсутствие поддержки со стороны медицинских работников, о масштабах харрасмента и насилия в общественных пространствах. По статистическим данным полицейских служб Великобритании, количество преступлений, совершенных на почве ненависти к трансгендерным людям, выросло на 81% в 2018 году.
В главе «Работа трансгендерных людей: Траектории занятости, трудовая дисциплина и гендерная свобода» своей книги 2021 года «Трансгендерный марксизм», Мишель О’Брайен подробно рассказывает о том, как жесткая гендерная окраска большинства рабочих мест влияет на количество доступных вариантов для трансгендерных людей на рынке труда. Она отмечает, что: «Наиболее систематизированный отчет об американских трансгендерах взят из опроса, проведенного Национальным центром по трансгендерному равенству в 2011 году, в котором приняли участие 6500 респондентов… Данные о занятости были ужасающими: 28% афроамериканцев и 12% белых трансгендеров сообщили, что являются безработными, по сравнению с 7% уровнем безработицы в целом; 15% всех респондентов жили в крайней нищете, с доходом ниже 10 тысяч долларов США в год, такой уровень нищеты в четыре раза превышает показатели остального населения… 44% афроамериканок и 28% латиноамериканок, которые являются трансгендерными женщинами, упомянули опыт работы в проституции.» (стр. 50)
Недавнее положение дел в Британии
Полемика в Британии, особенно в рядах левого движения, велась предельно бурно и дольше чем в остальных частях мира. Конфликты здесь заострились благодаря давлению со стороны транс*организаций и личностей с целью реформировать закон о признании гендерного статуса. Принятие закона в 2004 году стало шагом в нужную сторону, хотя документ в итоге получился менее радикальным, чем планировалось, а также по сравнению с некоторыми принятыми в других местах законами. [3]
Закон о признании гендерного статуса требует от людей доказательств проживания в качестве «противоположного» гендера на протяжении нескольких лет, прежде чем получить свидетельство о признании гендерного статуса, а без него многие прописанные в законе защитные аспекты просто не доступны. Закон безусловно был основан на (неполном) представлении, согласно которому существует лишь один путь для трансгендерного человека, и он ограничен медицинскими и психологическими факторами, аналогичными темам дискуссии в период действия закона 1967 года о сексуальных домогательствах.
На самом деле не все трансгендерные люди хотят делать операцию по смене пола. Были созданы и введены в широкое использование ряд новых терминов, как например «гендерквир» в 1990-ые и, сейчас более активно используемый «небинарн_ый» (человек). Согласно официальной статистике, 0.4% населения Великобритании, что приравнивается к 1 из 250 человек (Titman, 2014) определяет себя как небинарные люди, когда предоставлена возможность выбора между мужским, женским и другим вариантом. Идентичности примерно от четверти до трети трансгендерных персон находятся в какой-то степени вне бинарной гендерной системы. [4]
В тот период росли трансгендерные и инклюзивные ЛГБТ+ организации и все больше транс персон высказывали мнение, что следование гендерному закону приводило к унижению их чести и достоинства, а его основание определялось бинарной гендерной системой.
К 2000-м годам трансгендерные люди все чаще стали говорить, насколько унизителен был к примеру тот факт, что доступ к гормонам зависел от убеждения врача в том, что персона придерживается традиционных, то есть реакционных взглядов на роль мужчин и женщин (даже когда на самом деле им вообще не соответствует). Кроме того, некоторые работы, упомянутые выше, и которые раскрывали, что бинарные гендерные системы не только не универсальны, но и редки, обрели популярность в научном мире. Плюс расширялась область исследований о том, насколько большую роль имеют трансгендерные идентичности во многих культурах стран глобального Юга, в частности в Африке и в Азии.
Безусловно, существуют трансгендерные люди, которые поддерживают бинарную гендерную систему и традиционные мужские и женские роли в ней (как и большинство цисгендерных людей) – однако отрицающие эти понятия все громче утверждали, что в Закон о признании гендерного статуса должны быть внесены изменения о самоидентификации – то есть о праве трансгендерных людей определять свою гендерную идентичность так же, как определяется сексуальная ориентация.
Как здесь замечает Джулия Глисон, предложенная реформа Закона о признании гендерного статуса совсем не отражает проблематику интерсекс*людей. Однако сознательно или нет, но дискуссии об изменениях в законе, которые в состоянии улучшить жизнь многих трансгендерных людей были использованы силами, пытающимися эти положительные изменения предотвратить.
Их способность раскручивать свои реакционные взгляды была усилена слабостью социалистического феминистского мышления и прогрессивных организаций в Великобритании в тот период. Однако например, полезно вспоминать мощную реакцию ирландских феминисток на попытки экспортировать через их платформу такие отсталые идеи. Их положение также усиливается в результате того, что основные средства массовой информации уделяют слишком много внимания подобным идеям, особенно этим грешит газета The Guardian и передача Женский час на Radio 4. И, конечно, программа Утренняя Звезда сыграла особенно вредную роль в разжигании ненависти к трансгендерным людям.
Газлайтинг (манипулирование)
Группа «Место женщин» была основана в Великобритании в сентябре 2017 года именно в таких ужасных условиях и для того, как они сами утверждали: «чтобы обеспечить видимость позиции женщин в ходе консультаций по предложениям о внесении изменений в Закон о признании гендерного статуса», то есть мы с самого начала наблюдаем отрицание того, что трансгендерные женщины являются женщинами. Они сформулировали примерно 5 требований – опять-таки основанных на этом принципе исключения. Несмотря на то, что их внимание сконцентрировано на дебатах с женщинами, они также имеют незначительное количество преданных последователей мужчин из левых кругов.
ЛГБ альянс появился позднее, однако данная организация применяет аналогичный подход заостряя внимание на создании движения, основанном только на сексуальной ориентации – отрицая фактическую историю квир*движений.
Обе организации прицельно выделяют в своих публичных выступлениях трансгендерных женщин — а транс*мужчин по большей части игнорируют, хотя в некоторых случаях бросаются крайне низкими оскорблениям, называя их «предателями». Они утверждают, что поддерживают права трансгендерных людей и резко возражают, когда в их требованиях, статьях или выступлениях выявляют трансфобную риторику – но на практике они противостоят всем выдвигаемым трансперсонами требованиям – явно ключевым из которых является право на самоидентификацию.
Значительная часть их риторики концентрирует внимание на частях тела, причем доходя чуть ли не до копрологии – что особенно эффективно накладывается на культуру, для которой характерен общий телесный дискомфорт.
В некоторой степени используемая ими риторика делает из женщин, подвергнувшихся насилию, в том числе сексуальному, политические инструменты. Они не только уверены, что мы все цисгендерные люди, но еще и в том, что все с ними согласны.
Особенно невероятна их одержимость туалетами. Здоровье и личное пространство многих людей подвержено гораздо большему влиянию от недостаточного количества бесплатных общественных туалетов, чем от тех, кого в этих уборных можно встретить. Ничего не останавливает человека, намеревающегося применить физическое или сексуальное насилие к женщинам – в том числе и трансгендерным – от входа в помещение, где расположены туалеты, чтобы осуществить свои намерения, особенно учитывая отсутствие в общественных туалетах персонала и хорошего освещения. Нападки на права молодых трансгендерных персон до боли напоминают подобные атаки, в прошлом направленные на ЛГБ людей.
Неверное применение термина «лишение платформы» стало любимой тактикой этих групп, так как такое поднимает шум и широко освещается в СМИ, а также позволяет им утверждать, что им не дают выражать свою точку зрения! Нам необходимо не забывать, что идет обоснованная, даже нужная дискуссия о том, когда тактика лишения платформы должна быть применена, например с целью физического предотвращения какого-либо мероприятия, используя массовую мобилизацию трудового движения. Мне кажется, лучше оставить такую тактику фашистам – однако используя ее пример можно провести важные аналогии с эффективным построением пикетной деятельности. Эта дискуссия имеет большое значение во многом потому, что Национальный союз студентов придерживается более свободной позиции относительно ситуаций, которые требуют лишения платформы. Однако есть разница между этим методом и приглашением спикеров по политическим соображениям в профсоюз, ограниченное партнерство, на встречу предвыборной кампании и так далее.
Как правило такие организации и их главные поборники используют недобросовестные аргументы, основанные на лженауке и отрицании разнообразия современной и исторической человеческой культуры.
Последнее время этот вопрос становится все более поляризующей дискуссионной темой в «Плайд камри» (Уэльская национальная партия), ШНП (Шотландская национальная партия), в период создания организации Альба и в рядах Шотландской партии зеленых.
Наша позиция
Деятельность Четвертого Интернационала включает в себя трансгендерных персон (что давно и явно заметно по нашему молодежному лагерю). То есть транс*женщины приветствуются в наших женских пространствах и наша новейшая резолюция по женскому движению недвусмысленно транс*инклюзивна.
Это отнюдь не означает то, что автономное женское движение перестало с нашей точки зрения быть необходимым стратегическим субъектом классовой борьбы. Тогда бы оказалось, что мы не согласны со стиранием упоминаний женщин из, например, дискуссий о дородовом уходе только ради инклюзивности.
Учредительный съезд АКС принял устав, который гласит, что «движение против прав трансгендерных людей на жизнь и самоидентификацию в настоящее время на пике» и конкретно обрисовывает антитрансфобную позицию организации. [5] «Женский актив» решительно поддержал эти аспекты устава и впоследствии единогласно был переименован в «Актив женщин и небинарных персон».
Есть предложения создать ЛГБТ+ актив в рамках АКС, в котором будет состоять как минимум один небинарный товарищ. Мы поддерживаем такие идеи. Наша деятельность в АКС проводится согласно с транс*инклюзивной позицией, и мы продолжим за нее бороться в процессе развития организации.
Социалистическое сопротивление
Перевел Александр Рогозин
[1] Например: https://www.nature.com/news/sex-redefined-1.16943 https://blogs.scientificamerican.com/voices/stop-using-phony-science-to-justify-transphobia
[2] К примеру: http://www.gendertrust.org.uk/gender-concepts-around-the-world/
[3] https://ilga.org/trans-legal-mapping-report
[4] https://www.allabouttrans.org.uk/ab…
[5] Дэйв Келлавей поясняет, что АнтиКапиталистическое Сопротивление (АКС) – это новая политическая перегруппировка, АКС является недавно созданной в Англии и Уэльсе организацией, в рамках которой работают сторонники Социалистического сопротивления этих стран.