Манолис Глезос: партизан

Манолису Глезосу было 19 лет, когда он сорвал флаг со свастикой на Акрополе, воодушевив антинацистское сопротивление в Греции. Глезос, проведший почти целое столетие в борьбе на стороне угнетенных, скончался на этой неделе.

Хронис Миссиос, товарищ Манолиса Глезоса на протяжении многих лет, выразил меланхолию, свойственную многим левым, в названии своих мемуаров – «Тебе повезло погибнуть молодым». Заглавие отсылает к «везению» тех коммунистов, которые, умерев рано, не увидели, как надежды на посткапиталистическое будущее потерпели горькое поражение. Манолис Глезос не был одним из тех, кто погиб молодым. За свои 97 лет он пережил множество разочарований от разгрома греческих левых в конце 1940-х до капитуляции «Сиризы» летом 2015 года. Однако эти поражения не заставили Глезоса сдаться. Он всегда, вплоть до последних дней жизни, был убежден, что «никакая борьба за то, во что веришь, не бывает напрасной».

Глезос родился в 1922 году в период, когда все еще продолжалась ожесточенная битва вокруг определения границ Греции, начавшаяся после окончания Первой мировой войны. Глезос рос в маленькой деревне на острове Наксос. Когда он был подростком, его семья переехала в Афины. Его политическая деятельность началась, когда он, учась в старшей школе, вступил в антифашистские организации. С ростом политического сознания, Глезос остался предан делу антифашизма и после начала нацистской оккупации Греции в апреле 1941 года.

30 мая 1941 года Глезос, которому было лишь 19 лет, и его товарищ Апостолос Сантас провели операцию, которая внесла их имена в учебники истории. Они сорвали флаг со свастикой на Акрополе. Эта акция символически обозначила начало греческого сопротивления против держав Оси и вдохновила множество людей в разных частях Европы на борьбу с нацистами. Шарль де Голль впоследствии даже назвал Глезоса «первым партизаном Европы». Как подчеркивал сам греческий коммунист, это был не просто одиночный подвиг, но выражение той борьбы, которая руководила всем его существованием.

Сохранение памяти

С этого момента жизнь Глезоса следовала общей траектории развития греческого и международного левого движения со всеми его противоречиями. Конечно, были ошибки, неверные стратегические расчеты, упущения. Было все, что неизбежно для жизни в борьбе, сталкивающейся и со структурными препятствиями, и с личными пределами, которые есть у любого человека. Но, что бы ни происходило, Глезос всегда оставался вовлеченным в политику. Он превратил борьбу на стороне угнетенных в смысл жизни.

Глезос сочетал активизм с исторической рефлексией, в частности, и о его собственной роли в коммунистическом движении.

«Почему я не сдаюсь? Почему я продолжаю делать то, что делаю, когда мне 92 года и два месяца? В конце концов, я мог бы проводить время на диване, сунув ноги в домашние тапочки. Почему же я поступаю иначе? Вы думаете, что человек, сидящий напротив вас, это Манолис. Но это не так. Я – не он. Я – не он, ибо я не забыл, как перед каждой казнью [во время Второй мировой войны] тот, кому предстояло умереть, говорил: «Не забудь меня. Когда говоришь «доброе утро», думай обо мне. Когда поднимаешь бокал, произноси мое имя». Я так делаю, говоря с вами, и в целом во всей моей жизни. Человек, которого вы видете перед собой, это все те люди. То, что я делаю, это отказ забыть их» — пояснял он уже в старости.

В каком-то смысле, Глезос воплощал наставление Вальтера Беньямина о необходимости сохранения памяти тех, кто погиб в борьбе. Он делал это не только через написание истории (как советовал немецкий мыслитель), но и во всем своем отношении к жизни. Это отношение было глубоко личным для Глезоса, не в последную очередь потому, что одним из погибших в борьбе за лучший мир был его родной брат, также партизан. Поддержание памяти о брате и его политических мечтах было одним из оснований преданности Глезоса делу.

Глезос пояснил это в интервью, которое он дал Джерому Русу. Рус позднее рассказал, как во время встречи Манолис показал клочок ткани, оставшийся от шлема его брата, на котором тот в спешке написал последние прощальные слова матери. Указав адрес на этом обрывке, брат Манолиса выкинул его из армейского грузовика, который вез его к месту казни. Кто-то нашел его и передал семье. Манолис сохранил этот клочок ткани на всю жизнь.

«В этом момент я понял, что одной из причин, в силу которых он продолжал свою длительную и неутомимую борьбу и будучи 90-летним стариком, было почтение к памяти его младшего брата» — пишет Рус.

Партийная деятельность

Проведя годы в Сопротивлении, после окончания войны Глезос стал активистом Единой демократической партии (ЭДА). Эта партия была создана в качестве прикрытия для запрещенной Коммунистической партии Греции. Впрочем, с течением времени она обрела более широкую платформу, включавшую разные политические требования. В 1951 году Глезос был избран депутатом Греческого парламента от ЭДА, несмотря на то, что он находился в тюрьме после очередного разгрома левых.

Это не было исключительным событием для Глезоса: тюремные сроки стали составной частью его жизни, как и жизней многих греческих левых между установлением режима Иоанниса Метаксаса в 1936 году и восстановлением парламентской демократии в 1974 году. В общей сложности Глезос провел 11 лет в тюрьмах и более четырех лет в ссылке, дважды был приговорен к смерти. Занимаясь как легальной, так и нелегальной борьбой при разных нелиберальных режимах в Греции, Глезос окончательно вышел на свободу только в 1971 году.

После падения военной хунты, Глезос дважды избирался в парламент от социалистической партии ПАСОК: в 1981 и 1985 годах. Это был период, когда партия стояла на более левых позициях, чем большинство социал-демократических партий Европы, и настаивала на необходимости широкомасштабной демократизации и перераспределения богатств. Однако в 1986 году Глезос оставил парламент и вернулся в Апирантос – деревню, в которой он родился. Его политическая деятельность там была новаторской: он использовал роль председателя местного совета для того, чтобы начать амбициозный эксперимент прямой демократии.

Такой интерес к власти «снизу» представлял собой пересмотр постулатов греческих левых. Он отражал процесс переосмысления коммунистической политики, в котором Глезос участвовал в 1980-х. Он утверждал, что любой настоящий коммунистический проект должен включать значительную вовлеченность народных масс, он не может быть установлен приказом сверху. Хотя Глезос был верным коммунистом всю жизнь, данный эпизод показывает его готовность учиться и отсутствие догматической зашоренности. Его эксперимент ограничился уровнем деревни, но Глезосу повезло дожить до момента, когда подобный вид политики стал массовой формой с развитием «оккупаев» в 2011 году, в которых он и сам принял участие.

На рубеже столетий Глезос вступил в леворадикальную партию «Синаспизмос» и, соответственно, в коалицию СИРИЗА, действуя через его собственное политическое объединение «Активные граждане».

После того, как Греция была подвергнута политике жесткой экономии в ходе финансового кризиса, ветеран-активист Глезос был вновь избран в национальный парламент в 2012 году, а затем в Европарламент в 2014 году в возрасте 91 года. Он пытался использовать свою парламентскию деятельность для того, чтобы дать голос движениям, сопротивляющимся политике сокращения [социальных] расходов.

Он надеялся на сопротивление СИРИЗА европейскому диктату, но был глубоко разочарован, когда Алексис Ципрас подписал новый меморандум о сокращении расходов в июле 2015 года. В тот же месяц Глезос покинул Европарламент.

Глезос никогда не оставлял борьбу за выплату Германией репараций Греции в качестве компенсации за жестокости, совершенные нацистами во время оккупации в период Второй мировой войны. Это требование, однако, не было националистическим. Именно с этой точки зрения мы должны рассматривать эпизод в 2017 году, когда он взял немецкого посла за руку и подвел его к памятнику убитым нацистами, чтобы тот мог возложить венок, несмотря на попытки воспрепятствовать ему. В течение всей жизни Глезос был солидарен с борьбой против национального угнетения и колониализма, поддерживая, в первую очередь, палестинские и курдские движения за самоопределение.

Борьба не бывает напрасной

30 марта остановка сердца положила конец почти вековой борьбе Манолиса Глезоса. Он оставил нас в тяжелый момент как для левого движения, так и для человечества в целом – во время испытаний, когда он нужен нам, как никогда. Его смерть не будет ознаменована (как, несомненно, должно было быть в иных обстоятельствах) торжественными похоронами, на которые его товарищи и бесчисленные почитатели могли бы прийти отдать последний долг.

Но сама жизнь Глезоса была цельной. Многим его надеждам не суждено было сбыться, он пережил как много темных периодов, так и эпизодов гордого сопротивления. Но его борьба продолжалась без компромиссов. Как написал его товарищ Миссиос, жизнь, определенная свободой, убеждениями, гармонией с собой, не заканчивается просто смертью человека, его дух переходит к тысячам других.

Мы должны быть признательны за то, что стоим на плечах тагих гигантов, как Манолис Глезос. Когда мы поднимаем бокал в его честь, произносим его имя, пытаемся следовать по его стопам, самое важное – это упорно бороться за то, во что мы верим. Ибо, как говорил сам Глезос, никакая борьба не является напрасной.

Джордж Сувлис – независимый автор, преподает политологию во Фракийском университете в Греции.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *