Станет ли «муниципальный социализм» альтернативой для левого движения?

Активист РСД Кирилл Медведев стал зарегистрированным кандидатом в Совет депутатов муниципального округа Мещанский (округ 1, город Москва). В публикуемом интервью Кирилл ответил на вопросы о том, почему он решил участвовать в выборах, чем занимается штаб «Вместе», что дает муниципальная политика для активистов социалистических взглядов.

— Расскажи о том, почему ты решил выдвигаться, почему именно в Мещанском районе?

— Есть ощущение, что прежние модели активизма, когда мы с некоторой регулярностью участвовали то в одном, то в другом социальном конфликте и протесте, рассчитывая вывести их на политический уровень или, как минимум, привлечь новых активистов в организацию, себя исчерпали.

Проблема в том, что размывая границу между работой и отдыхом в креативном секторе и деформализуя трудовые отношения везде, неолиберальный капитализм очень сильно подорвал нашу способность к коллективному, одновременному и постоянному самоорганизованному действию.

Всеобщая нестабильность делает все сложнее постоянные формы активизма без отрыва от работы. Поэтому социально незащищенных и, соответственно, эмоционально неустойчивых активистов будет, увы, и дальше швырять из энтузиазма в депрессию, из активизма в нарциссизм, из политики в искусство и так далее.

И, увы, все эти малопривлекательные структуры —парламенты, городские думы, муниципальные собрания и т.п., вся эта сфера, которую миллион раз критиковали левые и анархистские идеологи, в которой много раз разочаровывались обычные люди, тем не менее, по-прежнему определяет наши жизни и будет определять дальше.

Структуры власти и капитала оказываются сильнее нас, именно потому что работают постоянно. Чтобы противопоставить им что-то на новом уровне, нам нужна профессионализация, нужна постоянная деятельность на конкретных площадках, в первую очередь там, где мы живем и там, где работаем. Нам нужны свои, как можно более надежные и влиятельные агенты в органах власти. Без выстраивания такой протопартийной сети, опирающийся где-то на них, где-то на хорошо организованное волонтерство, где-то на уличный актив, где-то на политизированных профсоюзников, где-то на экспертные группы, вряд ли можно на что-то рассчитывать.

Я решил выдвигаться в Мещанском районе, поскольку я в нем прописан, живу в нем с перерывами с 1995 года. К тому же мы с соседями ведем общую борьбу против мошеннического ТСЖ в нашем доме, это хорошая основа.

— Что делает штаб?

— Мы организуем соседские встречи-лекции на разные темы — про муниципальные выборы, про городское садоводство, добрососедство и так далее. 9 мая провели праздничную акцию возле памятника летчику-герою войны Попкову. Начали издавать районную газету, пилотный номер со статьей про реновацию некоторые жители даже вызвались распространять сами.

Главная наша кампания сегодня — за восстановление старинного кинотеатра «Форум», закрытого и постепенно разрушенного в 90-е. Мы собираем подписи у жителей района, устраиваем акции, ведем переписку с инстанциями. Задача минимум — добиться от собственника ответа по поводу сроков восстановления кинотеатра. Одновременно мы рассчитываем создать комиссию из жителей и экспертов, которая контролировала бы сроки и процесс реставрации кинотеатра и, если потребуется, блокировала планируемое строительство жилого и торгового комплекса на его месте.

Ну и постараться распространить эту практику на весь район, благо заинтересованных людей хватает. И конечно, такие формы контроля должны касаться не только памятников, но и любой застройки в районе.

— Какие социальные проблемы вы поднимаете, какие цели перед собой ставите?

— Наша цель — создать постоянно действующую инициативу, которая развивала бы добрососедство, занималась бы юридической, а если надо, и активистской поддержкой жителей, устраивала бы лекции и экскурсии на разные темы, соседские праздники, контролировала бы соблюдение местными властями своих обязанностей и обязательств.

Для этого, как показывает практика, нужно активистское ядро из двух-трех человек плюс постоянно находящиеся на связи эксперты — юристы, урбанисты, архитекторы, краеведы. Все это непросто, но только так можно постепенно формировать контрвласть в районе.

Концепция, которую мы хотим наполнять практикой, состоит вот в чем. С одной стороны, жителям стоит максимально использовать те ресурсы, которые есть у местных госструктур типа ГБУ «Жилищник», максимально требовать с них, получающих немалые деньги на развитие района. С другой стороны, стоит развивать собственные инициативы, формы участия и также требовать их поддержки от государства. Это может быть все что угодно — от самоорганизованных детских садов до местных музеев или проектов ландшафтного дизайна.

Существует, например, т.н. соучаствующее проектирование, подразумевающее участие жителей в проектировании местных зданий, и это не просто западная диковинка, а вполне реальный для России проект, который ученики английского архитектора Генри Саноффа реализуют сегодня в Вологде. Есть случаи и в Москве, когда жители создавали свой проект благоустройства участка в районе и убеждали местные власти принять его. Нужно, чтобы такое становилось правилом.

Жители района, которые обладают специальными навыками или энтузиазмом, которые лучше других знают местную специфику и готовы что-то делать, не должны урывать для этого время от основной работы, их труд на благо местного сообщества должен оплачиваться.

Еще одна важная цель. Совершенно очевидно, что реакцией, с одной стороны, на уязвимость, неуверенность, незащищенность, атомизацию, которые продуцируются неолиберальной экономикой, с другой — на фальшивый и агрессивный государственный патриотизм, будет дальнейшее конструирование самых разных местных, районных, региональных патриотизмов, идентичностей. И очень важно связывать их с универсализмом трудовых, социальных, гражданских прав, а также с прогрессивыми линиями национальной истории.

Например, Мещанский район — исторически самый интернациональный район Москвы, само название восходит к польскому слову, почему бы не использовать это аргумент против реакционных реконструкторов, ксенофобов и изоляционистов? Но для этого важно быть внутри процесса, а не приходить извне с готовыми схемами, пусть сколько угодно прогрессивными.

— Что дает муниципальная политика для активиста социалистических взглядов?

— Она дает возможность общаться с людьми на гораздо более высоком уровне доверия, чем с позиции активиста, статус которой, увы, очень низок. Люди в основном не понимают, кто такой активист, каковы его цели и мотивы, это человек ниоткуда. А вот сосед по району, в том числе собирающийся в муниципальные депутаты, вызывает гораздо больше доверия. Которое, конечно, надо подтверждать реальными делами.

Кроме того, это выход из зоны комфорта. Если одна часть левого движения по-прежнему живет маскулинными моделями, воплощая их во внутриорганизационной и личной жизни, то, с другой стороны, все больший упор делается на внутреннюю комфортность, выстраивание частных границ и т.п. Это правильно, но одновременно надо думать и о том, как бороться с обратным эффектом — ведь чем больше налаживаются такие внутренние конвенции или чем острее переживается их дефицит, тем сложнее активистам и активисткам выходить в поле, где нет никаких конвенций, общаться с незнакомыми людьми.

Чем больше стремление к комфортной среде, тем больше неврозов, потому что внешний мир конкуренции, информационного избытка, потребительской лихорадки никуда не девается, постоянно дает понять, что твоя ситуация все еще недостаточно комфортна.

И возникает желание дистанцировать тех, кто недостаточно тебя понимает, недостаточно корректно себя ведет, имеет немного другие взгляды и т.п. То есть тут есть деполитизирующий и субкультуризирующий момент. Активистская политика, нарушающая границы, подразумевающая сложные контакты — лучшее лекарство от неврозов и депрессий.

Стереотипы общества и определенное разделение труда в нем также интересным образом проецируется на левое движение, в котором мужчины чаще озабочены сохранением идеологической чистоты и, соответственно, контроля над малой группой, а женщины больше занимаются пресловутыми «малыми», практическими делами, для которых всегда нужны сотрудничество и внешние контакты.

Соответственно, женщины, если только не принимают жесткую мужскую роль, всегда более склонны к солидарности, открыты вовне. Как известно, в левой среде их сильно меньше, и это один из ответов на вопрос, почему у левых не получается создать большой организации. А также на вопрос, почему настоящая феминизация левого движения подразумевает и гораздо больший удельный вес этих самых малых дел, гораздо большую открытость — в ущерб мужскому доктринерству, вечному поиску оппортунистов и борьбе за власть на пустом месте.

Что вовсе не противоречит выработке общей левой программы, наоборот, нормальная левая программа может вырасти только снизу.

— Как взаимосвязана политика «большая» и «малая»? Можно ли изменить ситуацию в городе «снизу», через малые дела?

— Изменить ситуацию только снизу, как и только сверху, конечно, невозможно.

Сейчас намечается два очевидных тренда среди оппозиции. Один скорее технократический — он состоит в том, что нужно поменять, путем радикального уличного давления, плохо работающий и коррумпированный механизм путинского государства на якобы правильный и хороший механизм либеральной экономики. Другой подход состоит в том, что нужно развивать демократию снизу, на локальном, городском уровне, на уровне защиты экологической и исторической среды обитания.

На нем сходятся для защиты своих интересов наиболее активные люди, в том числе, те, кто занимает структурно важные позиции на местах — главные по домам, сопротивляющиеся захвату придомовых территорий, директрисы досуговых клубов, отстаивающие бюджетное финансирование и т.п. И это поле малоинтересно как либеральным технократам, так и ура-революционерам, которые видят в этом только «клумбы-лавочки».

Но борьба на этом поле, вместе с этими людьми, настроенными леволиберально или левопатриотически, порой все еще лоялистски или просто аполитично, это главное, чем сейчас должны заниматься левые, помимо работы в профсоюзах. Нам нужно политически активизировать тот здравый смысл, который мы уже и так делим с большинством, и который, конечно, принципиально отличается от либерального «пусть государство оставит нас в покое, мы все сделаем сами». Мы прекрасно знаем, что «сами» все в очередной раз сделают те, у кого уже есть ресурсы, связи, образование, свободное время, навыки предприимчивости и т.п. А всех остальных опять ожидает роль пассивных дезадаптантов.

Мы стоим на том, что государство должно контролировать национальные ресурсы и бизнес, а граждане должны иметь возможность контролировать государство через органы власти всех уровней.

Если добавить к этому настолько же очевидный пункт о максимальной роли профсоюзов и о том, что государство должно гарантировать не только обязательную систему образования, здравоохранения, ЖКХ, но и поддерживать самоорганизованные инициативы вроде тех, о которых я говорил выше, а также малый бизнес, кооперативы, народные предприятия, то мы получаем нормальную, современную левую программу.

Насколько она реализуема в наших условиях и насколько станут радикализироваться люди, если постепенно начнут понимать, что она нереализуема путем реформ, следующий вопрос. Но нечто более радикальное может родиться только из такого разочарования. И этот путь мы должны пройти все вместе.

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *